Итак, я побывал в замке Разеборг, в городке Экенес заехал за санкционной едой в супермаркет «Лидль» (ну на самом деле не особо за санкционной а больше за сидром местным), и отправился дальше, по разводному мосту на трассе 25 на полуостров Ханко — Ханкониеми.
Полуостров Ханкониеми на юге Финляндии имеет ширину 2-7 км и вдается в море на добрых 45 км. К западу от него начинается обширное Архипелаговое море — крайняя юго-западная часть Финляндии, и самый большой по количеству островов архипелаг в мире. На восток — архипелаг Таммисаари, гораздо меньше, относящийся к муниципалитету Разеборг. Ну и так уж получилось, что Таможенный мыс, которым оканчивается полуостров — самая южная точка материковой Финляндии, да и вообще почти всей Финляндии, южнее только несколько мелких шхер.
Вероятно, поэтому у маленького города Ханко, расположенного на этом полуострове, была относительно насыщенная история — его расположение делало его то ли единственным незамерзающим портом Финляндии, то ли портом Финляндии, замерзающим позже всех остальных. А еще он довольно удобно запирал вход в весь Финский залив. Когда-то город назывался Гангут — это название должно быть смутно знакомо каждому из школьных учебников истории: в Гангутском сражении у нынешнего Ханко в 1714 году Петр I доблестно разгромил небольшую шведскую эскадру. В общем-то это было не бог весть как сложно сделать, имея численный перевес 15 к 1, но, во-первых, это вообще была первая морская победа России в принципе, во-вторых, благодаря ей русский флот, собственно, и вырвался из Финского залива в остальную Балтику, а дальше уже была совсем другая история.
Были в Ханко и другие интересные эпизоды, но сейчас Ханко — тихий, исключительно уютный курортный городок. Городу Ханко этот пост в основном и посвящен, но начнем с места чуть выше на перешейке Ханкониеми.
1. У провинции Уусимаа есть хитрый сайт, на котором перечислено примерно три десятка оборудованных мест отдыха на природе. Этот сайт только на финском и на шведском языке, так что пользоваться им не слишком удобно, хотя гуглопереводчик помогает. На нем можно, в частности, узнать про пляж Лаппохьянранта близ деревни Лаппохья на полуострове Ханкониеми. Благодаря прилагающимся картам оказалось несложно вбить это место в навигатор, и приехать вот на эту абсолютно пустую парковку в лесу у местной дороги номер 11007.
3. Вот она, местная дорога 11007. Абсолютно пустынная — проезжает не больше одной машины в 10-15 минут. Мне, как большому любителю карт (и топонимики), почему-то иррационально приятен тот факт, что все государственные/муниципальные дороги вне населенных пунктов в Финляндии имеют сквозную нумерацию. Чем больше цифр, тем менее значимая дорога. Правда, четырех- и пятизначные номера на табличках не пишут, а пятизначные и на картах обычно отсутствуют (номер этой дороги помог узнать OpenStreetMap), что несколько нарушает идиллию. Все равно гораздо лучше России, где что дореформенные*, что современные номера дорог так назначены, что по номеру дорогу в принципе идентифицировать неудобно.
А вот в Швеции и Норвегии, кстати, дороги, являющиеся частью «европейских маршрутов» (например Е6, основная дорога Норвегии) обозначаются только этими международными номерами с буквой Е, а национального номера не имеют, и это неправильно, неправильно, неправильно, ну!
(*) В 2010 году номера большинства дорог в России были изменены постановлением правительства. Логика в новой нумерации в общем-то есть, но мешает куча проблем:
- новые номера практически нигде (на картах и на дорожных знаках) не отмечены, а отмечены старые, даже на знаках, поставленных заведомо после 2010 года
- после реформы некоторые номера стали относиться к другим дорогам в том же регионе. Дорога М-11 — это трасса «Нарва» СПб — Красное Село — Кингисепп — Ивангород — эстонская граница (до реформы), или строящаяся скоростная дорога Москва-СПб (после)? Дорога А-121 — это дорога вдоль южного берега Финского залива залива СПб — Петергоф — Ломоносов — Сосновый Бор — Усть-Луга — Первое Мая (до реформы), или Новоприозерское шоссе (после)?
- реестры региональных дорог должны составлять местные власти, в результате они составлены через жопу, во многих регионах в принципе отсутствуют, и с непроизносимыми номерами вроде «41К-007» не используются вообще никем нигде никогда
Не знаю зачем я это тут рассказываю, наверное, потому, что я повернут на подобных вещах.
3. Между этой местной дорогой 11007 и морем располагается полоска светлого, залитого солнцем, позитивного соснового леса. Ну, по крайней мере в подобную погоду он залит солнцем. В Питере такой лес у Сестрорецкого курорта можно увидеть.
4. В этом позитивном лесу, однако, можно увидеть следы такого исторического эпизода, как советская оккупация полуострова Ханкониеми.
Всем известно, что между СССР и Финляндией в 1939-1940 году произошла Зимняя война, в которой СССР выглядел довольно неприглядно, попытавшись объявить «Финляндскую народную республику», а когда не очень получилось — удовольствовался тем, что откусил от страны во много раз слабее себя приличный кусок*. Это, конечно, в первую очередь был Карельский перешеек с Северным Приладожьем, но далеко не только. В частности, СССР потребовал сдать себе в аренду на 30 лет весь полуостров Ханко, для строительства военно-морской базы. Ну что финнам оставалось? Отдали.
Отдали и построили на перешейке Ханко новую границу, с колючей проволокой и противотанковыми укреплениями и прочим. И что самое характерное, пригодились ведь укрепления. СССР, депортировавший из Ханко 8 тыс. человек коренного населения, и довольно резво построивший-таки в Ханко свою базу, спустя полтора года, с началом Войны-Продолжения (как финны называют свой конфликт с СССР в рамках Второй Мировой, где они, более или менее вынужденно, выступали на стороне нацистской Германии) ВНЕЗАПНО обнаружил, что его новенькая база оказалась в осаде. Конец немного предсказуем — после длившейся несколько месяцев вялотекущей обороны базу эвакуировали. Правда, после войны СССР снова потребовал землю для базы, но уже в другом месте, в Порккала. Да и ту через десять лет вернул — в атомный век вопрос контроля над Балтикой как-то отошел на второй план.
Следов от тех событий осталось немного, но в районе деревни Лаппохья у дороги стоит музей, а здесь, у пляжа Лаппохьянранта, сохранился вот этот вот противотанковый ров поперек полуострова.
(*) Что обычно оправдывается тем что, мол, позарез нужно было границу от Питера (была совсем рядом) отодвинуть подальше, а финнам предлагали другие территории взамен. Я не специалист, конечно, но что-то не заметно, чтобы эта отодвинутая граница в конечном итоге помогла избежать блокады Ленинграда или еще чего бы то ни было. А с того же Карельского перешейка 400 тыс. финнов эвакуировались, покидая свои дома, свою родину, а еще пятую часть промышленности страны и второй по размерам ее город. И чего это эти нехорошие финны не захотели это все добровольно обменивать на обширные леса в карельской глуши.
5. Ну а так выглядит сам пляж Лаппохьянранта. Пляж находится на берегу моря, но этого особо не чувствуется — кругом шхеры, да и море само тут пресное. Месту не хватает некоторой уединенности; к востоку находится сама деревня Лаппохья, а к западу (на фото) видна пристань и доменная печь металлургического завода Коверхар. Тем не менее, купаться здесь вполне можно, хотя в начале мая желающих, как видно, не было.
6. До города Ханко от этих мест пара десятков километров. Полюбовавшись видами и забрав с собой на память укатанный водой камень, я вернулся к машине, и быстро добрался-таки до конечной точки путешествия на этот день. 555 км от дома.
В Ханко у меня был забронирован номер в мотеле «Викинг», где я был практически единственным постояльцем. Как выяснилось, весь персонал мотеля русскоязычный, а конкретнее — украинский. Ну особой разницы нет, я все равно ни с кем не общаюсь. Мотель можно порекомендовать любителям заведений с закосом под что-то в духе скандинавских рокеров и/или байкеров; мне же почему-то в нем было как-то не очень уютно, хотя объективных причин назвать не могу.
Повалявшись в номере часа полтора и выпив баночку купленного в Экенесе сидра, я отправился гулять по Ханко. Город казался абсолютно безлюдным, ни людей ни машин.
7. Золотой закат на главной улице Ханко, в которую переходит трасса 25. Современное население города — 9 тыс.
8. Центр города и морской берег — налево, за железной дорогой. Прямо — б_о_льшая (по площади) часть города, занятая одноэтажной равномерной деревенской застройкой.
Кстати, в Финляндии приятно ездить потому, в числе прочего, что на перекрестках полосы для левого поворота выделены практически всегда и везде. Исключение — жилые кварталы одноэтажной застройки, где в принципе машины раз в десять минут проезжают, и исторический центр некоторых городов, где не нашли, куда втиснуть уширение дороги. На перекрестках со светофорами для левоповоротной полосы соответственно висит полностью отдельный светофор, даже не стрелка. Перекрестку Ленинский-Зины Портновой у моего дома, где стабильно раз в пару месяцев при левом повороте бьются «на все деньги», есть чему поучиться.
9. «Техническое агентство» — это, насколько я понял, обычное для финских городов муниципальное учреждение, занимающееся городской инфраструктурой, архитектурой, и тому подобным.
10. Супермаркет «Лидль». В таком же я закупался в Экенесе. Приятные недорогие магазины, в принципе особо ничем не отличающиеся от современных российских гиперов. Вечером магазины уже закрыты, конечно.
11. Бело-лунный свет (означающий «переезд открыт») на финских переездах мигает как-то очень плавно и успокаивающе. Ну да, я просто люблю Финляндию на уровне «она даже блюет красиво».
В Ханко ведет старая тупиковая 150-километровая линия от узловой станции Хювинкяа. Одна из первых железных дорог в стране (1875 год) — как раз строилась в те времена, когда незамерзающий порт был актуальной фичей. Сейчас, как видно, эта железная дорога менее важна; она осталась однопутной и не электрифицированной.
12. Улица Аппельгренинтие — дорога Аппельгрена; либо в честь генерала, либо в честь писательницы по фамилии Аппельгрен. Интересное занятие — пытаться понять, что означают названия улиц в незнакомой стране на незнакомом языке.
13. И за несколькими подобными уютными домиками мы...
14. ...Выходим на пляж. Самый большой пляж Ханко, если не ошибаюсь.
15. В центре видна пара соединенных с берегом островов Таллхольмен (Сосновые). На одном из них находится кафе «Дом четырех ветров», в начале 1930-х принадлежавшее самому Маннергейму.
16.
17. Под Питером таких не водится, а тут полон пляж.
18. Надпись не моя.
19.
20.
21. Внезапно пара лебедей в бухточке у пляжа. Лебеди — национальная птица Финляндии, так что вполне уместно получилось.
22. Один из полуостровов рядом с центром Ханко занят парком Вуорипуйсто (Горный парк). В парке — лес, скалы, и какие-то старые укрепления.
23. Дот в парке Вуорипуйсто. Выглядит очень похоже на доты-памятники на юге Питера.
24. Скалы в Вуорипуйсто. На скалах бухала местная молодежь. Это было первое свидетельство того, что за те полтора часа, что я валялся в мотеле, не произошел зомби-апокалипсис.
25. Суши-рестораны в Финляндии намного менее популярны, чем в России, и тем забавнее встречать их в небольших городах.
26. Казино Ханко, рядом с сушами. Вопреки названию, это не казино, а большой ресторан.
27. Маленький уютный парк через дорогу от «Казино Ханко». Официального названия вроде бы нет.
28. Желтые нарциссы в этом парке. Никогда таких пышных не видел.
29. Пуйстокату, Парковая улица. По многим домам трудно понять, когда они вообще были построены. Но в основном все же ближе к концу 19 века.
30. Кораблик над дверями делает и без того уютную картину прекраснее в сто раз.
31. Эта башня — основная архитектурная достопримечательность Ханко и символ города, она даже на гербе города нарисована. Мне она почему-то напоминает «Белую башню», известную заброшенную раннесоветскую водонапорную башню в моем родном Екатеринбурге. Только та белая (очевидно) и наверху нет маленькой башенки с часами.
32. В башню можно зайти, но опять же вечером все закрыто уже, конечно.
33. Городская церковь стоит на том же холме, что и водонапорная башня, совсем близко от нее. Церковь строгая и элегантная.
34.
35. Памятники Второй мировой войны (для Финляндии это Зимняя война + Война-Продолжение + Лапландская война — последнее уже против немцев) в этих местах похожие — небольшие, с дубовым листом, и с положенными к ним венками из еловых веток.
36. Памятник независимости Финляндии. Надпись на шведском, а под ней на финском — «за нашу свободу».
37.
38. Мерикату, Морская улица — идет прямо вдоль морского берега.
39. Роскошные современные квартиры у моря. Для интересующихся ценами на недвижимость можно глянуть тут. Очень адекватные цены, как по мне, и значительно дешевле, чем в Питере. Правда, на работу в тот же Хельсинки отсюда ездить далековато. В таком месте, как Ханко, скорее надо отдыхать, чем жить.
40.
41. Памятник эмигрантам. Не знаю почему, но из порта Ханко в конце 19-начале 20 века в Америку в поисках лучшей жизни уплыло больше финнов, чем из каких-либо других мест. Этот памятник мне понравился больше всего, довольно пронзительный, и совершенно немыслимый в России. Не считают тут эмигрантов предателями Родины, по-видимому.
42. Кабинки на пристани. Судя по табличкам, слева две обычных туалетных кабинки, а вот справа — душевая! Не видел такого нигде раньше.
43. Восточная гавань Ханко занята яхтами. На самом деле яхт я увидел не так чтоб уж особенно много, но летом здесь проводится большая регата. В Западной гавани располагается грузовой порт, там я не был.
Что касается грузового порта, то насколько я понял, сейчас он тут имеет достаточно скромные размеры и объем грузоперевозок. А из регулярного пассажирского сообщения сейчас есть только паром в Палдиски, крошечный портовый городишко на северо-западе Эстонии, недалеко от Таллина. Паром называется «Финнсейлор» и принадлежит эстонской компании Navirail.
44. Отель «Регата» у Восточной гавани, самое запоминающееся здание после водонапорной башни.
45. Маленький пешеходный участок Вуорикату, Горной улицы, с магазинами. Похоже на Коуволу и Лаппеенранту и, наверное, на любую другую пешеходную улочку небольших финских городов. И все так же пустынно вечером.
46. Вишни на Вуорикату. Ну, я думаю, что это вишни.
47. Лох-Несское чудовище? Неожиданная скульптура на Вуорикату.
48. Светящиеся оранжевые вывески — это банк Похьола («Северный»). Я вечно их путаю с логотипами нашей продуктовой сети Дикси, где я пиво беру — тот же оранжевый кружок, только там внутри русская Д, а тут какая-то хрень похожая на русскую же Ф.
49. Небольшое здание пассажирской станции Ханко. Отсюда можно доехать до станции Карьяа (семь пар рейсов в день, 40 минут в пути, 8 евро) на рельсовом автобусе. Вон он стоит ждет утра — модель Dm12, чешского производства. В Карьяа, где линия Ханко-Хювинкяа пересекается с куда более важной Хельсинки-Турку, можно пересесть на кучу поездов на Хельсинки, примерно час в пути, 13-22 евро.
50. Ну и это — буквально единственное место во всех финских городах, где я пока что побывал, где я нашел несколько квадратных метров грязи, столь обыденной в России. Это улица Корсманинтие, Дорога Корсмана, вероятно, названная в честь Карла Корсмана — богатого местного судовладельца 19 века, пожертвовавшего церкви Ханко статую Христа.
Засим стемнело, а я благополучно вернулся в свой мотель, где вполне удовлетворительно выспался, а на следующий день поехал в сторону дома.
Ханко же мне показался совершенно прекрасным городом, таким же уютным, как Турку, только раз в десять меньше. Думаю, мы еще вернемся сюда с Олей этим летом, как-нибудь на выходные. Посмотрю-таки водонапорную башню, прогуляюсь на Таможенный мыс. Единственное, что мне не нравится — само название «Ханко». Ханка (через -а) — вроде ж какой-то наркоманский термин. В доме, где я вырос, в подъезде на стене очень долго был нарисован шприц и подписано «ХАНКА ДУРА». Это не то чтобы нанесло мне психологическую травму, но в общем и целом я был бы счастливей, если бы Ханко до сих пор назывался Гангут. Ну да уж сойдет и так.